Дзинь. Дзинь. Дзинь.Дзинь. Дзинь. Дзинь.
Мир тонет в звоне разбитого стекла.
Тарелки падают с полок и разлетаются о каменный пол тысячами фарфоровых осколков. Бокалы, чашки стаканы, графины — следом.
Девушка кружится по комнате под свист шального ветра и такой приятный, приятный звон.
Вылетают цветные стёкла, идут ручейками трещин зеркала.
А за окном замка сверкают молнии и гремят громовые раскаты.
Такая чудесная, чудесная музыка.
Девушка обрывает сумасшедший танец на середине — резко, острым разрезом бушующей реальности.
И усмехается.
Кукольным движением склоняет голову на бок, смотря в единственное зеркало, что осталось идеально цельным.
Это же всё неправда. Это она только придумала.
За окном сияет солнце, и преломляется в мозайке разноцветных кусочков стекла. Вся посуда на месте.
А зеркало вовсе не зеркало.
Потому что она — в белом платье, а девушка по другую сторону — в чёрном.
Она стоит и усмехается.
А потом щёлкает пальцами — и за окном золотой искрой сверкает молния.
Дзинь?